В первые годы двадцатого столетия Роберт Грейниер, человек, чьими инструментами были топор и костыльный молоток, подолгу отсутствовал в родных стенах. Его дни проходили в глухих чащах, где падали подпиленные сосны, или на насыпях будущих железных дорог — там он укладывал пропитанные шпалы, помогал возводить мостовые опоры. Перед его глазами разворачивалась картина преображения: менялся сам облик земли, и страна обретала новые черты. Но он видел и обратную сторону этого прогресса — ту тяжелую цену, которую платили за него обычные люди, такие же, как он, рабочие и те, кто приехал сюда в поисках заработка, оставив за спиной всё, что было дорого.
